г. Москва
Историк, искусствовед, педагог, экскурсовод. Издал четыре авторских сборника стихов.
Лауреат всероссийского поэтического конкурса имени Сергея Есенина «О Русь, взмахни крылами…» (2020), Дипломант Международной поэтической премии «Образ» (2018), Окружной литературной премии поэзии и малой прозы им. И.А. Бунина (номинация «Зрелое перо поэзии» (2023). Победитель литературного конкурса «Пастернаковское лето» (номинация «Поэзия») (2022).
Награждён знаком Губернатора Рязанской области «125 лет со дня рождения Сергея Есенина». Член Союза писателей России, Литературного объединения им. Ф. Шкулёва (г. Видное).
Прислушайся к призыву птиц,
Повремени,
Не торопись,
Вглядись в осенний лес,
Исследуй
Дубовых листьев лёт
И следом
К их кроткой смерти присмотрись.
Теперь ступай и проповедуй
Евангелие от синиц.
Успенье. Ласточек отлëт.
Тепло уходит понемногу.
Но бабье лето, слава Богу,
Ещë бесхитростно грядëт.
И до темна с тобой опять
Мы, как всегда, успеем вволю
Дров напасти, и даже воду
С колодца в баню натаскать.
Огонь питается с руки:
Горят в печи черновики,
Не прибавляя жара в доме;
День уходящий, на изломе,
Глядит в окно из-под руки.
Абевега осенних садов,
От анютиных глазок до яблонь,
По земле разлетается зяблой,
Как наречья забытого зов.
Заучи все слова наизусть
Начертание букв вспоминая,
Говоря «Я вернусь! Я вернусь
По весне, до цветенья, до мая».
Станет ясной, как день, голова,
Снова сложится так абевега,
Что иные познаешь слова
Прорастающие из-под снега.
Есть высшая мера порядка
Средь хаоса и кутерьмы:
Идёт чёткой линией грядка
У ровного края стены.
Из кромки возделанной
робко
Пробились сквозь грунт и компост
Капуста, картофель, морковка –
Немые свидетели звёзд.
Подсолнух поднялся антенной
Ловя шум ночной синевы,
И осью вращенья вселенной
Является стебель травы.
Жизнь не закончилась, она,
Быть может, просто безответна,
Но от открытого окна
Протянут медный луч рассвета.
И угасает плавно лето,
Чтобы запомнилось: с утра
Скользит по проволоке света
Седых пылинок мошкара.
Слепо солнечные блики
В стёкла били наугад,
Провожали птичьи крики
Долго в поле листопад.
А теперь взгляни на сад:
Проливая мёд и млеко
Кверху донцами лежат
Голубые блюдца снега.
Снег. Октябрь. Листопад.
Благослови, Господь, снега́
И высоту ночного неба,
Щепотью изобильной снега
Перекрести земли́ хлеба.
Всех птиц Своих благослови,
Что днëм Тебе хвалу кричали,
Но всё же, прежде птиц, вначале,
И прежде снега, от любви
Избыточной, благослови
Мои житейские печали.
Чтобы, когда по речке лёд
Пойдёт весной меж берегами,
Я вновь утешился словами
«И это тоже всё пройдёт…».
Мир кругом подёрнут белым,
Дело ближе к январю;
Я смотрю всё больше в небо,
А на землю не смотрю.
Провожаю долгим взглядом
Редких птиц и облака;
В поле, за притихшим садом,
Оступается нога.
Начал радоваться снегу
По пришествии зимы, —
Привыкаю, видно, к небу,
Отвыкаю от земли.
Воздуха льётся сухая вода,
Схвачены яблоки корочкой льда.
Яблони клонит к земле, что есть сил:
Хрустнет бочок, словно кто откусил.
И, сквозь надломанный лёд, вдруг пахнёт
Ранняя осень, душица и мёд.
В провинции не тает снег
И связь от века с миром рвётся:
Не проберётся печенег,
Монгол верхом не доберётся.
В колодцы падает рассвет
Морозной свежести напиться,
И тихий крик замёрзшей птицы,
И в избах скрип от половицы,
На протяженье сотен лет
Не долетают до столицы.
Покуда тихо моросит
И ветер ходит округами
Провинция спокойно спит
Хранима Богом и снегами.
Подует в щёлку утра ветер
И освятит на белый свет
Всё то, что было на примете:
Дождя и снега свежий след,
Птиц, отпевающих мороз,
Их безыскусный южный суржик,
Иконотворчество берёз,
Смотрящихся в седые лужи,
Земли святую простоту
И несказáнное молчанье,
Живое, оттого печальное,
Весны дыханье на свету.
Всë в тишину одето, как в пальто,
В котором за подкладкой, еле-еле,
Письма расслышишь шорох, да и то
Подумаешь – мерещится на деле.
Ещë стоит подталая вода
И день дрожит в пространстве ненагретом,
И если я ещё вернусь сюда,
То возвращенье это будет летом.
Тогда уже услышу из дали́,
Как вожделенно сбылся, без запинок,
Размен молчанья неба и земли
На птичий свист и шорохи травинок.
По следам листового опада,
На остовах листвы слюдяной,
Началось с посевной самосада
Сотворение сада весной.
Словно выткано заново небо
Из подкрыльного пуха щеглов,
Что летят удивлённо и немо
Между спящих деревьев и снов.
Чернозём в остывающем пухе,
И над ним, отвлекаясь на птах,
Русский бог в золотистом треухе
Замирает с рассадой в руках.
Трава идёт волной, мерцая жёлтым цветом,
Но замерла вода, а в ней отражены
Крутые берега, очерченные светом,
Повисшие за миг до хрупкой тишины.
Ещё плывёт рассвет и ядрышком каштана
Чуть тлеет на земле упавшая звезда,
И светится едва, в испарине тумана,
Приложенное к небу зеркальце пруда.
Сад внезапно
проснулся. Но будто
Напоённые
сладким вином
Распеваются
птицы всё утро:
Распогодилось
за
окном.
Рассыпается
туча тревожная,
Солнце
светит сквозь узкий разлом
Так,
что даже и пыль придорожная
Нежно
светится
серебром.