г. Москва.
Закончила филологический факультет МГУ им. Ломоносова. Увлекается изучением истории русского литературного языка 18 века. Занимается научной деятельностью в сфере судебной лингвистической экспертизы.
Резидент проекта «Литературная гостиная» (г. Москва). Дипломант II Всероссийского конкурса молодых поэтов «Зелёный листок» (2018); Конкурса «Свеча горела на столе» им Б.Л. Пастернака от Литературного института им. А.М. Горького (2024). Обладатель специального приза «Литературной премии Справедливой Росси» (2019).
Между строк я читаю рождественский снег,
От омеги до альфы – не более ночи.
Тихой радостью полнится каждый ночлег,
Превращаясь, как прежде, из чуждого в отчий.
Мало верю словам – в них сквозит пустота,
Но биению сердца подвластно иное:
Замирает с надеждой оно неспроста,
Ведь любви в эту ночь увеличилось втрое.
Я не знаю, возможно ли это понять
В полной мере, но чаще и глубже вдыхаю,
Словно так я могу повернуть время вспять,
Чтоб, увидев звезду, встать тихонечко с краю.
В том окне на первом этаже
За гирляндой лет, забытых нами,
Видится размытый силуэт
Девочки с неровными хвостами.
Она прячет счастье за диван
И хихикает, наполненная тайной,
Учит куклу правильно мечтать
И поёт о капитане в ванной.
Она знает, как считать цыплят,
Падать в пруд и греться возле печки,
Забираться к бабушке в кровать
И молиться в тихом свете свечки.
Ей тогда забыли рассказать,
Что диван, цыплята, пруд не вечны,
Что уйдут родные навсегда
И что не поможет первый встречный.
Пусть живёт, вдыхая каждый миг,
Ищет при луне у неба кромку.
Ей не надо за цветным окном
Даже мельком видеть незнакомку.
Запиши, сожги, запомни,
Пусть болит после огня.
Будет ветер вероломный
Пепел слов кругом гонять,
Будет воздух пахнуть гарью
Будут влажными глаза.
Будет мир парить над гранью
Осторожно, не скользя.
Спрячусь в угол полутёмный,
Будто время тянет вспять.
Запиши, сожги, запомни —
Это лучше, чем терять.
Среди своих, среди чужих
Я не на месте.
Пусть кто-то бы приворожил —
Всё легче вместе.
⠀
Опять иду по зебре дней,
Как на распутье,
И с каждым годом всё важней
Дойти до сути.
⠀
Шагами измеряю ночь,
С Москвой едина.
Как получилось, что я дочь?
Ведь ждали сына.
⠀
Не тороплюсь увидеть дом,
Где всё знакомо,
Быт оставляю на потом,
На после слома.
⠀
Ловлю иные голоса
В своём молчаньи —
И снова верю в чудеса
На расстояньи.
Время слушать себя и ловить каждый шорох в душе,
Время дверь затворить и заполнить собой пустоту.
Страшно с правдой дружить, но пора наступила уже
Протянуть ей ладонь, верно встать на охранном посту.
Пусть никто не поймёт, почему всё не так, как вчера,
Пусть в испуге уйдут те, кто верил лишь в шумную явь,
Я готова сейчас что вне планов Твоих потерять,
От ненужных дорог навсегда меня, Боже, избавь.
Не пишется, не плачется,
Не верится, не ждётся,
За холм могильный прячется
Растрёпанное солнце.
В тени слезами катятся
Остатки снеговые
Отныне их не хватятся —
Я дам им своё имя.
Я нареку их реками
Между двумя мирами.
Не станут имяреками
Те, кто любимы нами.
Без голоса, без времени,
Без плоти и сомненья
Весной коснутся темени
В знак нового рожденья.
В асфальтовом разломе человека
Привычно пробивается весна,
Такая же, как прежде, не калека,
Живая и не знающая сна.
Ей всё равно, что было и что будет, –
Весна всегда приходит через боль
Распятья, через плач Иудин
И падает дождями на ладонь
Со следом от недавней рваной раны,
Протянутую в поисках тепла.
Весна опять излечит, как ни странно, –
Она однажды смерть отогнала.
И жить душе, и течь игриво рекам,
И будет форма прежняя тесна.
В асфальтовом разломе человека
Привычно пробивается весна.
Ливни поздние, да не грозные,
Вы простите мне просьбы слёзные,
Просьбы слёзные, просьбы прозные:
Унесите прочь дни морозные,
Дни морозные, коматозные,
Коматозные да нервозные.
Принесите мне дни стрекозные,
Дни стрекозные, ветви лозные,
Ветви лозные, не занозные.
Покажите мне небо звёздное,
Небо звёздное, несерьёзное,
Несерьёзное, грациозное.
В ожидании – как бесхозная,
Уж сменила шерсть на вискозное,
На вискозное платье розное.
Платье розное… Я ль не грёзная?
Я снова растворяюсь в каждой капле
Седой росы и юного дождя,
Как зритель растворяется в спектакле
И быть не сможет прежним, уходя.
Я снова забываю осторожность
И распускаю волосы весны.
Мне кажется, что всё сегодня можно,
Но хочется немного – тишины.
Я снова попадаю в плен к сирени,
Ища с надеждой пятый лепесток…
Не верится, что жизнь – из повторений,
Но снова улыбаюсь на восток.
И нет другой весны на тёплой коже,
В прищурах глаз, в движении волос.
Она сейчас, не раньше и не позже,
Она внутри, в том, что отозвалось
На цвет каштана, отражённый в луже,
На крик грачей, вернувшихся домой.
И снова верится, что ты кому-то нужен,
И снова ты живой! Живой! Живой!
На ночной окраине Москвы
На забывшей разговоры кухне
Человек сидел. Он так привык.
Ел котлеты. Чтобы не протухли,
А не потому что есть хотел.
Он давно хотел чего-то больше,
А чего – не знал. И просто ел,
Думая, что тянет свою ношу,
Ведь не так-то просто есть в ночи,
Если утром – снова на работу.
И жуёт смиренно, не ворчит,
Запивая изредка икоту.
Человек спасёт котлеты в срок!
Завтра купит новых, посвежее.
В пустоте тихонько всхлипнет Бог,
С болью признавая пораженье.
Я проявлюсь на старой фотоплёнке
Смешной девчушкой лет примерно трёх,
Услышу голос, чёрно-белый, звонкий,
Стирающий цветной пунктир эпох.
Тот голос мне расскажет, как всё просто:
Вон Женя – он хороший добрый друг,
А дядя Вова не пускает в гости –
Его в друзья за это не берут.
У бабы Поли есть всегда конфетка
И шутка про малину и сосну,
А вот её сосед смеётся редко,
Ворчит на дождик, солнце и весну…
Кто радуется – тот всегда хороший,
Кто злится – тот, наверняка, плохой.
И кажется, что быть не может проще,
Когда мир делится одной чертой.
Года раскрасят обе половины,
Простые салки превратят в театр.
А я, заметив на лице морщины,
Хочу вернуться в чёрно-белый кадр.
Мокрое небо ложится строкой
На рукописные главы романа.
Каплями жизни пейзаж городской
Быстро дополнился, будто чуть пьяно
Мудрый писатель достал невзначай
Несколько слов, лишь сюда подходящих,
Но не для платы – оставил на чай,
Пусть вспоминают их с радостью чаще.
Мокрые буквы сейчас поплывут
Ближе друг к другу, слабеет граница.
Прежние смыслы сегодня умрут,
Новой главе предвещая родиться.
Я — в глади речной
и я — в тонкой берёзе прибрежной,
Я — в каждой
песчинке, случайно застрявшей на пальцах,
Дыхание ветра
уносит меня и небрежно
Роняет в траву,
гладью вышитой летом на пяльцах.
Не путаюсь в нитях
натянутых, смело стекаю,
Касаюсь земли,
набираясь целительной силы,
И вдруг становлюсь
незаметно твоими стихами.
Я — муза, и я тебя вновь
для любви воскресила
Живы будем – не помрём,
А помрём – знать, так и должно.
Освещается огнём
От лампады наше ложе.
Это всё не навсегда –
До какого-то предела,
На минуты иль года
Нам до вечности нет дела.
Нам бы греться от тепла,
Чтоб дыхание – весомо,
Чтоб живая кровь текла,
Не покинув тела-дома.
Нам бы долго говорить,
Обнажая речью душу
И протягивая нить
От «боюсь» до «я не струшу».
Нам бы встретиться с утра,
Познакомиться по новой –
И пусть вспыхнет, как искра́,
Созидающее слово.