г. Егорьевск, Московская область
Пишет стихотворения и детские сказки с 13-и лет. Всего на счету автора более 100 стихотворений и серия мини-сказок о братьях-медвежатах Тимотопе и Мартюне. Серию детских сказок посвятила своим младшим братьям. Работает редактором новостей на телеканале «Егорьевское телевидение».
Я бы хотела
уехать на море,
жить в своём доме,
купить собаку.
Чтобы не знать,
что такое горе.
Не вспоминать,
как хотелось плакать.
Не чувствовать то,
что делает больно.
Не думать о том,
что осталась одна.
Я бы хотела
сына и дочку,
чтобы дарить им
любовь без конца.
— Может мы с вами
сейчас порисуем?
— Может хотите потанцевать?
— Может вам важно,
чтоб кто-то послушал?
— Крепко и нежно
стоит обнять?
Я бы хотела
уехать на море,
жить в своём доме,
купить собаку.
Чтобы не знать,
что такое горе.
Не вспоминать,
как хотелось плакать
Рак приходит и забирает
красивых и молодых.
Он не спросит: «Хочешь чай, кофе?»
Украдёт тебя у других.
И они не успеют опомниться,
многие годы будут казаться им сном без тебя.
А ты всегда рядом, скромница, смотришь из под облачка,
как там у дорогих очередная проходит весна.
У твоей старшей дочки давно появились дети,
у твоей средней есть первая седина,
А младшая, вовсе не вяжется со словом «дети»,
но для мамы они навсегда малышня.
Облака ушли, а тучи покрыли небо,
ты заплакала от тревоги за тех, кто сердцу мил.
И всё-таки, каким бы ни был путь каждого,
главное, чтобы кто-то помнил его и любил
Жил-был дьявол.
Он меня нашёл,
утром зимним
в дверь мою стучался.
Говорил: «Продай своё нутро,
а взамен получишь много счастья».
Я ему в ответ: «Ты кто такой?
Что такое счастье? — отвечаю.
Машет грозно хвостиком чудной,
говорит:
«Про счастье все уж знают,
что за чепуху спросила ты?
Счастье — это деньги и удача,
Счастье — это слава и мечты,
Счастье — это бьют,
а ты им сдачи».
Посмотрела я на рожки, хвост его,
а потом, подняв лишь бровь сказала:
«Счастье, милый мой, у всех своё,
а в твоём себя я не узнала».
Дьявол разозлился, покраснел,
топнул ножкой и сказал:
«Как знаешь! Будь бедна,
несчастна и слепа, раз удачу ты не принимаешь».
Он исчез, но так и не узнал,
что для счастья многого не надо.
Лишь бы кто-то дома тебя ждал,
лишь бы были живы мама с папой.
Да, для многих счастье — это сон,
где им аплодируют, их любят.
Для меня же счастье — это дом,
где ты без причин любимым будешь.
Я становлюсь старше,
цифра в паспорте больше.
Желания что-то сказать — меньше.
Искать понимание проще
у дуба в саду, в роще, за озером,
где человека нога не ступала раньше.
Я становлюсь старше,
седые — мои друзья.
Я говорю редко,
в словах толку нет — суета.
Мы с возрастом обрастаем,
но реже цветами и смыслом.
Чаще в нас прорастают колючки
и ветки от принципов.
Нам стоило бы открыться,
отправиться вплавь на чувствах.
Нам стоило бы решиться,
но трудно всегда оттолкнуться.
Земля привязала ноги,
но небо зовёт сердце.
Счастливым, конечно, быть трудно,
но нужно стремиться.
Я становлюсь старше,
цифра в паспорте больше.
Желание что-то сказать — громче.
А страх, что осудят — меньше.
Я лишь хочу открыться,
быть искренней, светлой, как в детстве.
Разве счастливым быть стыдно?
Стыдно так рано закрыться.
Моё детство прошло в селе.
Было весело там и красиво.
Я дружила с девчонкой по имени Оля, Полина,
Вика, Настя, Оксана, ещё пару Насть, Вера, Даши.
Мы играли в футбол, по утрам ели кашу.
Разбивали колени, молочные зубы шатали.
Мы тогда ещё слово «потеря» не знали.
Мы делили, мечтали, взрослели.
И однажды мы все улетели.
Шалаши строят новые дети,
игры главные те, что в планшете.
Сухари перевыпуск давно завершили,
а про сотки и прятки подавно забыли.
Все по гнёздам, по новым дорогам,
маршрутам и картам.
Если встретимся где-то,
то мимо пройдём безоглядно.
Знает каждый из нас,
что такое «потеря» давно,
а про дружбу забыть
было всем суждено.
Повелось так на взрослой
и круглой планете,
что когда вырастают и хмурятся дети,
всё, что дорого было — навечно ушло.
Детство, как там дела?
Там ведь всё хорошо?
«Взрослый» — это же просто пиджак на плечах,
накидка.
«Взрослый» — это же просто пустая ухмылка.
В каждом из нас пожизненно спрятан ребёнок.
Он потерялся, ему одиноко?
Он испугался того, что вокруг предают?
Сложно быть добрым, когда тебя каждый день бьют.
Сложно быть сильным, когда суют палки в колёса.
Проще быть слабым и злым, обиды копить и слёзы,
но разве они помогут лёгкость вернуть?!
Кажется, что быть взрослым — это тяжёлый путь.
Знает каждый из нас,
что такое «потеря» давно,
а про дружбу забыть
было всем суждено.
Приснись мне поле, пруд, зелёная вода, лягушки.
Приснись мне бабушка, солянка и игра
в нелепые кривые погремушки.
Приснись мне дед, который кофе пьёт.
Приснись мне дядя, «Сектор газа».
Приснись мне мама, Новый год
и таз из оливье, где сверху майонез намазан.
Приснись мне день, когда со мной случилось чудо.
Приснись мне папа на санях, лопата, лайка.
Приснись мне школа, Лермонтов и порванная майка.
Приснись мне друг, который дорог был.
Приснись качели, карты, прятки, перевесы.
Приснись мне первая влюблённость,
сигареты, первый стресс.
Приснись мне первая морщинка, смерть,
морская свинка, кролик и собака.
Приснись разбитая коленка, мятая кровать,
мой недопитый кофе, вата, что шкаф заполнила однажды.
Приснись мне зуб, который вырывали дважды.
Приснись мне тишина и благодать.
Я больше не умею крепко засыпать.
А потом ты станешь большой, как мама.
И тебя попросят удобной стать,
но ты станешь такой, как она мечтала,
чтоб могла в беде за себя постоять.
А потом ты станешь
отважной и доброй,
Будешь часто слышать,
что так нельзя.
Но тебя не волнуют
слова прохожих,
потому что жизнь
у тебя одна.
Не прохожим твоими ногами
гулять, танцевать и бегать.
Не прохожим знать,
что за путь ты прошла.
Колени в царапинах,
а сердце умело спрятано
под прочным замком,
где при входе гремит гроза.
Вот и стала большой, как мама.
Попросили удобства и лести,
а ты выбрала честность и искренность,
как у творца.
Вот и живёшь ты в теле ежа,
а могла бы стать львицей;.
Но зачем жить жизнью кого-то,
если своя хороша?
За окном такой ветер,
что продувает колени.
Был как-то год в моей жизни,
когда резко все надоели.
Солнце пекло за окном,
а в душе моей лужа.
Кто бы услышал меня,
кто бы послушал.
Ветер ушёл,
а колени промёрзли до дрожи.
Встретился ты мне —
красивый, родной, непохожий.
Солнце печёт теперь в сердце,
где ты поселился.
Кто-то услышал меня,
кто-то влюбился.
Под моим окном бродили облака седые,
долго не хотели уходить.
Мне хотелось протянуть к ним ветви,
чтобы их в объятьях задушить.
Отвернулась к стенке и мечтаю,
думаю о том, что может быть.
Повернулась — облака не замечаю.
Испарились — так тому и быть.
Отвернулась — мысли заглянули.
Повернулась — пусто в небесах.
Кто-то там ведь точно существует,
Кто-то ведь рисует этот страх.
Отвернулась — думаю о людях,
Повернулась — свет в моих глазах.
В миг тот удивилась, улыбнулась.
Чернота и пепел на губах.
Одинокая звезда, тебе нестрашно?
Небо чёрное, а ты совсем одна.
Ты похожа на меня, но ты бумажная.
Кто-то каждый вечер вешает тебя.
Ты ведь тоже спать, наверно, хочешь?
У тебя ведь тоже есть семья?
Почему молчишь и не попросишь,
чтобы занавесили тебя?
Где-то там, где никому не видно, —
у тебя огромная семья.
У тебя ведь тоже есть любимый,
он волнуется, ведь ты сейчас одна.
Он боится, что ты заболеешь,
что испугана ты будешь тишиной.
Или, что промчится и заденет,
самолёт тебя неопытный, хромой.
Он боится, что тебя настигнет
дождь в этой полночной тишине.
И никто укрыть тебя от сырости не смеет,
потому что ты одна на всей земле.
Одинокая звезда, тебе нестрашно?
Небо чёрное, а ты совсем одна.
Ты не плачь, я в эту ночь с тобой побуду,
отогрею и укрою от дождя тебя.
Одинокая звезда, теперь мы вместе.
Я сегодня буду песни петь тебе.
Одинокая звезда, не бойся,
если самолёт летит к твоей руке.
Я тебя спасу от вертолётов,
от дождей, снегов, ветров и птиц.
Спи моя родная, скоро утро.
Бог повесит солнце — ты поспишь.
Каждый раз, когда смотрю на небо,
вспоминаю твой весёлый взгляд,
юные, мальчишеские плечи,
губы алые, глаза горят.
Ты любил весну,
Весной тебя не стало.
Ты мечтал,
Как каждый из ребят.
Только вот мечты твои остались,
где-то там,
на рельсах всё лежат.
Помнишь,
ты пришёл ко мне однажды,
и сказал:
«тебе же ещё жить.»,
а потом ушёл,
а я лежав в кровати
не могла беду предотвратить.
Был уж вечер,
рельсы разогреты,
ждут тебя,
как мама у окна.
Если б знала,
что в тот вечер сына
не обнимет больше никогда.
Твои плечи жалобно упали,
Твоя грудь не слышит больше стук.
Ты ушёл,
Лишь навсегда оставив
В памяти
протяжно
слово
«Друг».