г. Егорьевск, Московская область
Поэтическая цель — донести важность нравственности, эстетики. Её любовь к поэзии не заканчивается написанием стихов, а распространяется на их сценическое и театральное прочтение, стараясь оформить свои стихи в истории, которые сможет увидеть публика, даже если на сцене будет всего один актёр.
Закончила Колледж педагогики и искусства по специальности «Педагогика дополнительного образования в области сценической деятельности». Сегодня творческая ориентация поэта — поэтические сказки. Любовь к мультфильмам толкает ее на создание ярких волшебных образов и необычных персонажей.
В небе сине-красно-желтом снова смена караула.
Море синее спокойно, море синее заснуло,
Ночь тиха, и даже ветер не резвится, не шумит,
На поверхность только синий выплывает к звёздам кит.
-Отчего, — вздыхает тяжко он, направив к звездам взгляд, —
Я не крохотная пташка, что в ночную высь летят?
Отчего я так огромен? Так велик и так тяжёл?
Загрустил, и снова в море бесконечное ушел.
А над этим самым местом, опоздав минут на пять,
Чайка белая летела, не желая ночью спать.
О свободе пела чайка, о стремлениях, мечтах,
И звездой блестело чайки отражение в волнах.
Где-то там, в морских глубинах, слезы льёт огромный кит,
Может, море из китовьих слёз солёных состоит…
И волнуется от вздохов, и шумит от их мольбы:
-Если б в небо! Если б к звездам! О, святыня, если бы!
На весах судьбы у чаши боя страшный перевес.
Говорят, что мы сдаёмся за мгновенья до чудес.
И поднял кит синий волны, взволновалась моря гладь,
И зеркал десятком, сотней стала чайку отражать.
Ночь ее впитала песню и звучало всё вокруг
О свободе, о стремленьях, о мечтах. Как добрый друг
В грусти миг звездой с вершины для кита она была,
Жаль, она о том не знала, просто пела и плыла.
Зачарованно из моря, из глубин в ночи не спит,
Наблюдал морское небо близко-близко синий кит.
Чайку взлётом не тревожил, не пугал, не прогонял,
Кто ему её, о, кто же, в эту ночь с небес послал?
Успокоилась поверхность, звёзды начали тускнеть,
Чайка взмыла, вместе с солнцем нужно было ей лететь.
Как киту прожить без песни? И без звёздочки своей?
Он погнался вихрем к небу, вынырнул и вслед за ней!
С той поры в небесных красках, как заветные мечты,
За звездой летят прекрасной чайкой синие киты…
Папа думал, растит принцессу.
Папа на ночь читал ей сказки.
Дочка долго не засыпала.
Златовласая синеглазка
Теребила его: «где мама?»
Он в руках потрепал страницу,
То согнет, то опять расправит…
«Мама, милая, стала птицей
И теперь в облаках летает.
У нее там свой птичий замок.
Посмотри-ка , ты папе веришь?
Ей спускаться нельзя, однако
Мама смотрит, как ты взрослеешь»
Его дочь была так прелестна…
Взглядом детским своим смотрела.
Папа думал, растит принцессу.
Так бы мама ее хотела…
Годы шли, подросла девчушка,
Скоро в школу, весь мир ей в радость,
С рыжей гривой и вся в веснушках
По двору с ребятнёй каталась.
Как прекрасно бывает детство…
Папа мчит на садовой тачке…
Папа думал, растит принцессу,
Но девчонка росла чудачкой.
Кудри медные заплетая
Своей дочки в тугую косу,
Он был грустен, не понимая,
Почему она так смеется…
Отказалась от манной каши.
Говорит, опоздает в школу…
Ради знаний, уроков? Как же…
Только для своего футбола…
Он и тренер болеют вместе.
Побеждает. Отца закалка.
Папа думал, растит принцессу.
Но девчонка росла пацанкой.
Первых слез непокорный возраст.
Он был тих и не лез ей в душу.
Он оденет ее, накормит.
Но молчание больно слушать…
Каждый всхлип папе резал сердце,
Книги мир заменили дочке.
Папа думал, растит принцессу,
Но девчонка росла одиночкой.
Роза-юность цвела упрямо…
Дочь шипами отца тревожит…
С каждым днем больше все на маму
Становилась она похожа …
Кавалеры, фил.фак, начальник,
В парке ходит уже не с папой…
Папа до ночи ставит чайник,
Кипятит уже раз в десятый….
Дочка утром пришла с мужчиной…
Папа понял вдруг, ей за двадцать…
Посмотрел на свои морщины
И обнял дочь. Куда деваться?
К алтарю вел он дочь невесту
В ослепительном платье белом…
Папа думал, растит принцессу,
Дочка выросла — королева….
Старый папа в уютном кресле
Фотографий альбом листает.
«Внучка, — думает он, — принцессой
Обязательно точно станет»
Тоскливо-уютный вечер осенних слёз
И чувство навязчиво-лёгкое — дежавю…
И тучи укрыли все острые иглы звёзд,
И я укрываю молчаньем мечту свою…
О том, как в уютный вечер осенних слёз
При паре желтеющих золотом тусклых ламп
В укромной гостиной, сбежав от колючих звёзд
Кофейно-молочный порхал мотылёк-аромат.
Порхал мотыльком сквозь заветные полки книг,
Собой пропитав и страницы, и корешки,
Минуя стеллаж, он добрался-таки до них,
Двоих, что сегодня особенно так близки…
Она засыпала под тихий сердечный ритм,
Прижавшись, влюблённая, к сильной его груди.
Ей было тепло и безмерно спокойно с ним,
Неважно, что в прошлом, неважно, что ждёт впереди.
Он в волосы нежно её запустил ладонь,
И будто ребенка похлопывал по спине.
И если представить, что страсть и порыв — огонь,
То он был смирён, их оставив наедине…
Но всё это в прошлом и в будущем, не сейчас,
Сейчас лишь объятия, вздохи, глаза, ладони…
Пусть время сегодня в пути не заметит нас,
Пусть жизнь нас сегодня с тобой, мой родной, не тронет…
Сегодня, в тоскливый вечер осенних слёз,
Кофейно-молочный запах как дежавю…
И мягкие лампы — не острые иглы звёзд,
Я в них укрываю молчаньем мечту свою…
Убаюкивал час полуденный
Задремавшую в сердце женщину.
Слышишь — стоны души загубленной
Сквозь глубокую в сердце трещину?
Мир шумит, гонит время палками,
Всё вибрирует под ладонями,
СМИ словесными перепалками
Распаляются до агонии!
Ссоры, сплетни, война, предательство,
Фальшь и пошлость на радость публике!
А на женщине только платьице,
А на женщине только туфельки.
Задремала, устала, бедная
И наслышалась, и навиделась,
Километры шагов — все первые.
Налюбилась, наненавиделась.
Под мужскую личину пряталась
И играла плохо, но искренне.
От души играла. Ей нравилось
С дерзким нравом, своими мыслями.
Надо ж было все как-то вынести,
Душу выстрадать непорочную,
Сор греховный из сердца вымести,
Повзрослеть с сердцевиной прочною.
И в огне, и в воде готовою,
За себя, за детей, за Родину,
Дремлет женщина непутевая…
Зреет, словно в саду смородина…
Распустились на плечи локоны,
И дыхание успокоилось.
Будто бабочка в сером коконе
К вылуплению подготовилась.
Ей теперь предстоит стать слабою,
Словно пёрышко невесомою.
Не некрасовской русской бабою,
Не советской женой суровою.
Научиться легко опаздывать,
Подбирать макияж и сумочку,
Отвечать комплиментам сказанным,
Умной быть, но немножко дурочкой.
Говорить «не хочу», «не нравится»,
Научиться просить о помощи
Не когда позвонки ломаются
В сильном теле от жара стонущем.
Научиться быть милой, ласковой,
Не вступая в войну с мужчинами.
Научиться быть детской сказкою.
Научиться расти счастливою.
Дремлет женщина в сердце, учится,
Лишь один только лучик нужен ей.
Все сумеется, все получится,
Лишь разбудит принцессу суженый.
Жена провожала охотника в путь —
Велела сурово: «ружьё не забудь!»
Охотник вприпрыжку отправился в лес
И в чаще зелёной набрел на принцесс.
Одна грациозрей и краше другой!
Охотник не в силах был сладить с собой.
Он руки принцесс без стыда целовал
И сердце тайком у одной своровал.
Вдруг выполз из чащи чешуйчатый змей:
-ты этих принцесс, парень, трогать не смей!
Иди подобру-поздорову домой,
Иначе иметь будешь дело со мной!
И бедный охотник в борьбе отступил.
Ружьё он, как водится, дома забыл.
А сердце принцессы стучало в руках,
Вгоняя охотника в ужас и страх.
Его, как находку, он отдал жене.
Жена попросила: «оставь его мне»
И сердце принцессы взамен своего
В груди у жены теперь билось его.
А бедная дева сквозь горечь свою,
Сквозь слёзы и боль обращалась в змею.
Без сердца холодной кровь делалась в ней,
И мужем ей стал лишь чешуйчатый змей.
Не знали они ни любви и ни страсти,
А были они лишь друзья по несчастью.
Ты передай ей от меня «спасибо».
Сама я не скажу, не хватит сил.
Ты передай ей, что за все, что было
Владелец твой прощения просил…
Что в час, когда ломило всё от жара
И холода, но нужно было встать,
Ты грел меня её чудесным даром
И помогал в бреду не угасать.
Тепло поддержки, радости, заботы,
Улыбок, встреч, прогулок и цветов —
Ты расскажи, что в суете работы
Твой мягкий май хранил ее любовь.
Ты расскажи о том, как я тоскую,
Как нужен мне тот воздух, та земля,
Как рядом с ней… Скажи ей, что любую
Тираду примет молча жизнь моя.
Но только чтобы рядом, ты поможешь
Ей всё сказать, все мысли повторить?
…
Но если я была обузой, можешь
Ей это ничего не говорить….
Не совпадать во взглядах можно,
Полезно даже иногда.
И оттого ценнее слышать
«Да».
Бредёт вдоль клёнов золотая осень —
Укрыться у деревьев листья просит.
Покорно те наряды уступают,
И осень красным пледом укрывают.
И топчет осень свой наряд слезами,
Чернеет злато темными ночами.
А осень нежно, ведь грядут морозы,
Баюкает дрожащие берёзы.
— Вы спите, клены, липы и осины,
Придёт весна, все расцветёт красиво..,
Пусть вам приснится тёплая обитель,
А ныне спите, дуб и ясень, спите…
Разбудят вас приветливые птицы,
И снова будет солнышко искриться,
Спокойного и доброго вам сна,
Ты пой им тоже, матушка Зима.
И под романсы тихие метели
Им снились сны о солнечном апреле..
За сына Тьмы и Света — Князя Смерть
По воле чувств Царевна Жизнь пошла.
И от любви их через тридцать лет
В чертогах Мира родилась Судьба.
Ей Смерть отец с рожденья нарекал:
-Ты мир и хаос Приведёшь в баланс.
Ей говорила нежно мама Жизнь:
— ты каждому в беде подаришь шанс.
Росла девчушка, нежная росла.
И каждому путь жизни выплетала.
По-больше цвета, солнца и тепла,
А туч по-меньше, очень-очень мало!
А в садик с ней Ходили близнецы —
Добро и Зло — Задира и хитрюга.
Они с судьбой Затеяли игру,
Друг друга выдавая Друг за друга.
Добро ей положил Чужой омлет,
А Зло сказал, Судьба его украла.
А может, Рассказал о нем Добро,
А Зло украл, Судьба не понимала.
И разозлилась Бедная Судьба,
И закричала, Чтобы слышал каждый,
Добро и Зло Отныне отличить
Никто не сможет, Не подумав дважды.
Все будут их на свой коверкать лад.
Под форму слов Кромсать и резать будут.
Покуда даже сами Зло с Добром,
Кто есть Добро, кто Зло Не позабудут.
Ее сочли Жестокою Судьбой.
И в самой темной комнате Закрыли.
С ней больше не хотел Никто играть,
Ее боялись все И не любили.
И только мама Жизнь И папа Смерть
По-прежнему Дитя своё ласкали:
С ней мир и хаос Обретут баланс,
Она в беде спасёт И шанс подарит.
Грустила Одинокая судьба,
Плела, скучая, Шёлковые нити…
Петля удачи, Узелок добра,
А может, зла — Попробуй Отличить их.
В дозоре вдруг Сменился Тенью Свет,
И в ней Судьба Бесследно потерялась.
Пока из тьмы Белёсое пятно
Как луч надежды Ей не показалось.
Он не слепил во тьме глаза собой,
Когда Судьба пришла, Не испугался.
Она спросила, кто он, Он сказал.
Он говорил, и шёл, и улыбался.
Он звал себя Утерянным листом,
На коем Не писалось ни куплета.
А утром оказалось, Он был сер.
И незаметен В ярких красках лета.
Он сглаживал Углы своей Судьбы,
Любя ее такой И принимая.
На свадьбу их Пришли лишь Жизнь и Смерть,
Желая молодым Покоя рая.
Кольцо на перст Судьбы жених надел,
И в поцелуе Губы их сомкнулись,
И в сером цвете Краски всей земли,
Как после долгой спячки Встрепенулись.
И тут вошли в слезах В венчальный зал
Мир в белом платье, Хаос с жезлом силы.
Они искали сына, Сбившись с ног,
Судьба нашла его И возвратила.
Судьба — невеста И жених Баланс.
От их союза в мир явился Шанс.
Ночная тишь — прекрасная пора!
И этой звездной далью бесконечной
Мне бы хотелось любоваться вечно…
Но завтра подниматься в шесть утра.